Марціна МакДонаха любяць у нашай краіне. Местачковыя праблемы яго ірландскіх персанажаў прывабліваюць сваёй пазнавальнасцю, быццам тыя героі выйшлі з суседняй кватэры, жыхароў якой з натхненнем абмяркоўваюць у звычайным беларускім двары. У новым сезоне МакДонах з’явіўся ў афішы Гомельскага гарадскога маладзёжнага тэатра: рэжысёр Віталь Краўчанка прапанаваў гурманам кухонны баявік “Каралева прыгажосці”.
Спадара Краўчанку ў Гомелі добра ведаюць: леташні спектакль у яго рэжысуры “Метад” стаў знакавым для тэатра, праехаўся па фестывалях і сабраў цудоўныя водгукі. Да працы над новым матэрыялам рэжысёр ізноў запрасіў мастака Крысціну Баранаву, з якой рабіў большасць сваіх спектакляў.
Сёлетняя выпускніца курса народнага мастака Беларусі Барыса Герлавана — да ўсяго, моцная рысавальшчыца — у гомельскай пастаноўцы змагла праявіць і выдатнае адчуванне каларыстыкі. Маніякальная натарулістычнасць п’есы знайшла адбітак у сцэнаграфіі: унікліва ўзноўлены ва ўсіх бытавых падрабязнасцях інтэр’ер упісаны ў хваравіта-жоўтую гаму. Колер, што па ўсіх правілах сведчыць пра душэўную нядужасць, перацякае ў шэры, а той пры пэўным асвятленні сыходзіць на зеленавата-балоцістыя плямы — сведчыць пра глыбіню ран ад любові і нянавісці, што наводмаш наносяць адна адной галоўныя гераіні.
Г-н Кравченко объявляет новый спектакль кухонным боевиком - и оправдывает ожидания зрителей. Чего-то и драк, споров и прочей бытовой розни на сцене хватит. В эпическом противостоянии солировал дуэт мамы Мег Фолан в исполнении замечательной Галины Анчишкиной и дочери Морин Фолан, молодой актрисы Валерии Лагуты. Мужские персонажи (художники Сергей Артеменко и Ярослав Кублицкий) часто работают как качественное дополнение к непростому рассказу.
Галина Анчишкина сильно приправляет свою роль юмористическими красками. Ее многочисленные заколки для волос в сторону дочери часто вызывают смех в зале, но сквозь это одеяло комедии постоянно виден язвительный страх старухи не только остаться одной, но и оставить без присмотра свою одинокую дочь, у которой в прошлом печальный психиатрический диагноз.
Валерия Лагута, чей настоящий возраст намного меньше 40, как у героини МакДонах, раскрывает свою Морин с новой позиции: она рассказывает не о старухе, которая использует «последний» шанс, а о молодой женщине, которая боится что-то в себе изменить жизни. Такой сильный вызов нашему времени, когда стало модно обвинять родителей во всех их бедах: мол, те, что в детстве не добавляли, не направляли, не отпускали ... и сотни других «нет». И эти дети, обменявшись тремя и даже более десятилетиями, продолжают ныть, ссориться и жаловаться, не пытаясь сделать даже шаг, чтобы изменить ситуацию. Поэтому режиссерское решение эротической сцены выглядит очень точным, когда взрослые даже в своей пластике, угловатости движений похожи на подростков: они не знают, что с собой делать и куда девать тело.
Крепкие деревянные балки практически выступают со сцены в зал - почти физически ощущаются годы, когда атмосфера в квартире героинь накалялась каждый день. Режиссер удачно использует повседневную сценографию для создания некого аттракциона насилия. Зритель с интересом наблюдает, как действительно закипает электрочайник, об пол разбивают свежие куриные яйца, онлайн на плите готовят настоящую яичницу-болтунью. Все это подготавливает публику к кульминационной сцене, когда, согласно пьесе, дочь брызгает горячим маслом на мать - кто не дрогнет, почти веря в реальность происходящего у них на глазах?
«Королева красоты» - образец хорошего спектакля, построенного по всем классическим законам проверенной временем режиссуры, где все расписано и звучит как ноты. Виталий Кравченко через два года после окончания Академии художеств неизменно демонстрирует свое виртуозное мастерство в профессии. Однако это знание правил несет в себе опасность синдрома превосходства, поскольку точность может превратиться в предсказуемость, лишенную искренности и естественности. МакДонах не хочет, чтобы гомельская версия, несмотря на заложенную в тексте провокацию, приобрела кристально чистый учебник. К счастью, многие сцены по-прежнему ломают лед над точностью, которая иногда пытается ограничить действие.
Зритель должен решить, на каком уровне принять представление. Можно посмеяться над юмористическими моментами и на выходе из зала «размолоть» почти серийные перипетии. Или окунуться в проблему героев, которые душат друг друга своей извращенной любовью и не находят в себе сил изменить ход событий. Здесь нужно иметь возможность выйти из зоны комфорта, потому что эти домашние безумия - такой же привычный фон для одних, как любовная интрига для других семей. Неудивительно, что последняя дочь, которая так стремилась избавиться от заботы матери, оставшись одна, все еще возвращается к заложенным этим ритуалам. А чемодан, с которым Морин хотела сбежать из прутьев родных стен, поглощает ее крик «Мама!», Потому что его мать была единственным реальным персонажем в ее жизни, все остальное - либо страшный сон, либо сон.
Анастасия Панкратова
22.09.2018 - 30.09.2018 г